Отогнав воспоминания, он придвинул к себе первое письмо, положил рядом чистый лист, перо, чернила, улегся прямо на пол, предварительно постелив плащ и приготовился писать.

Спать в этот день пришлось очень мало. Сначала расшифровывал письма в надежде отыскать там что-то важное и полезное, потом плюнул, решив, что до завтра потерпит. Тут некстати вспомнился последний разговор с Конроном. Пробормотав ругательство, Володя вздохнул. Не сможет он теперь уйти. Если бы тот попытался удержать его, как-то надавить… забрал бы Аливию с семьей и ушел. А так… Иди мол, если хочешь. Обидно. Словно он и не нужен тут. Словно ничего и не сделал для обороны города. Боясь признаться самому себе, но это его задевало больше всего. Все-таки совсем недурственную операцию провернул. Его учителя могли бы гордиться. И уж можно было ожидать, что Конрон попросит его остаться и помочь. Попросил… но так, словно и без него можно обойтись. Задело. Тем более и сам Володя и Конрон понимали, что без него город не удержать. Тут нужно что-то очень нестандартное, а Конрон на такую импровизацию был неспособен. А он сам? Тут был вызов… А еще где-то внутри копошилась мыслишка, что если он сейчас сбежит, то предаст всех, кто в него верил. Уж тогда надо было сразу город сдавать. А если отбились от первой атаки, так надо доводить дело до конца.

Мысленно проклиная неизвестно кого, Володя забрался в кровать, тут ему и пришла в голову мысль по поводу возможных дальнейших действий. Сначала посчитав её бредовой, Володя попытался уснуть, но мысль упорно не уходила. Чертыхнувшись, он встал, зажег свечи и достал допросные листы, которые сегодня так и не успел перечитать. Вытащил те, в которых упоминался командующий основной армией родезцев герцог Ансельм и внимательно перечитал. Все дворяне отзываются о нем в очень восторженных тонах, но тут иного и трудно ожидать, гораздо интереснее мнение о нем простых солдат. Хорошо, что среди пленных попались те, кому уже приходилось служить под командованием герцога, иначе пришлось бы специально выискивать таких.

Еще раз перечитав бумаги, Володя задумался, пальцев размазывая по столу пролитую из стакана воду. Нарисовал круг, добавил лучей… задумался, ниже дорисовал домик. Потом плюнул и отправился спать.

Утром его разбудил грохот на лестнице и отчаянный шепот за дверью Джерома с просьбой не беспокоить его светлость…

Я уже встал!

Дверь распахнулась и в комнату вошел Конрон. Сзади недовольно вздыхал Джером. Не обращая внимания на одевающегося мальчика и хмурого слугу, Конрон заглянул под стол, потом, вспомнив, недовольно сморщился.

Хотя бы для гостей мог держать у себя в комнате кувшин хорошего вина.

Пить с утра - уже алкоголизм, - буркнул Володя, вздевая руки в рукава рубашки. - Между прочим… - мальчик взглянул на лежащие на табуретке часы, - я всего лишь три часа спал. Мало спать - вредно для молодого растущего организма. И вообще, с чем пожаловал? Джером, ну не торчи ты там с такой постной миной. Что случилось?

Я просто по поводу ваших распоряжений, милорд. По поводу сухого сена и масла.

Пока пусть ждут. Вот что… Тюремный писарь обещал к утру сделать копии своих записей… Разыщи его и забери, заодно вот что еще сделай: разыщи среди пленных тех, кто служил под командованием герцога Дорна Ансельма. Не сам разыщи, прикажи кому-нибудь от моего имени - ты мне тут понадобишься. Пусть таких отделят от остальных и соберут в каком-нибудь доме попросторней. Много не надо, человек десять достаточно.

Джером, уже привыкший к порой очень странным распоряжениям господина, молча поклонился и вышел. Володя выглянул в коридор, обнаружил там одного из латников охраны и подозвал его.

Встань там, - махнул он к окну, - и никого не подпускай к комнате.

Убедившись, что теперь подслушать будет трудно, мальчик закрыл дверь и уселся на кровать, откинувшись на подушку.

Как я понимаю, ты что-то придумал по поводу наших планов? - Конрон придвинул стул и устроился на нем поудобнее, приготовившись слушать.

Наших? Володя хмыкнул. Ну пусть так.

Два. - Мальчик поднял руку с двумя пальцами.

Что два?

Два плана. В общем-то, на самом деле один я придумал довольно давно и то, что десант пойдет двумя волнами нам на пользу, убирается лишний риск. Собственно, мы там практически вообще ничем не рискуем… ну кроме жизни людей. Второй же план пришел мне в голову вчера… точнее уже сегодня утром.

Хм… И какой ты предлагаешь? Как я понимаю, второй.

Володя покачал головой.

Никакой. Выберешь ты. - Видя удивление тира Володя соскочил с кровати и прошелся по комнате. Замер у окна. - Конрон, я здесь чужак. Меня лично эта ваша война не касается никаким боком. Мы с тобой об этом уже говорили… вчера.

Если ты решил остаться, тогда…

Я не об этом. Я остаюсь… пока. Я о другом. Понимаешь какое дело… Первый план я разработал давно. Вместе с планом обороны города. Даже сделал кое-какие распоряжения на этот счет. Мы можем атаковать корабли пока те не высадили десант. Все не уничтожим, но проредим. В этом плане их разделение нам на руку - имеется возможность уничтожить первый отряд. Но! Беда в том, что это нас не спасет. Даст отсрочку… в месяц может быть, но не более. Сможем потрепать главные силы, поводить их за нос, но рано или поздно они все равно окажутся под стенами города. Злые от потерей и задержек. Но если очень сильно повезет, может быть продержимся дольше. Плюс тут тот, что риска для нас практически нет. В смысле риска для города. Второй план в случае успеха гарантирует нам победу даже в том случае если враг Тортон возьмет.

Это как?

Тортон для Эриха не главное. Ему нужна база для армии и место, куда можно подвозить припасы. Вся эта армия идет не против Тортона, а против вашей столицы. Тортон всего лишь ступенька на пути к ней.

Ну да, я помню ты говорил. Я ведь и не спорю с тобой.

Так вот, в случае успеха этого второго плана враг лишится почти всех осадных машин и понесет большие потери в инженерах и солдатах. Даже если после этого Тортон и падет наступать этим летом они не смогут, а зиму здесь они не продержатся. Когда снег закроет перевалы Эрих уже не сможет вести активные действия из Эндории и королевская армия освободиться и вскоре окажется тут. В зимние бури припасы в город тоже не подбросить, подкреплений не подвести.

Ну значит все здорово! Какие же вопросы? - Конрон недоумевающее покрутил головой. С его точки зрения все было ясно. Раз есть возможность сделать такое - надо делать!

Нет, не здорово. Есть один минус в этом плане. Маленький такой. Он очень рискованный. Если он провалится - Тортон падет через два или три дня. В случае действий по первому плану мы гарантировано держимся месяца три и если повезет четыре, но закончится все понятно чем. Во втором случае мы можем победить, но если где-то что-то пойдет не так город будет в руках Ансельма уже через неделю. Через месяц он будет у столицы. Спасти вновь собранную армию ваш король в этом случае вряд ли сможет. Мятеж на севере.

Так что ты хочешь от меня? - растерялся Конрон.

Выбора. Либо безрисковый вариант с долгой осадой, либо риск с надеждой на победу. Поскольку командующий ты, решение за тобой. Я его принять не могу. Это не моя страна. Я не чувствую за нее ответственности и я не присягал вашему королю. Поэтому мое отношение ко всему достаточно отстраненное, а потому я боюсь, что мой второй план продиктован этаким холодным любопытством: получится или нет. Но когда на кону судьба королевства в прямом смысле, решение, я полагаю, должен принять тот, кого оно касается больше всего.

Конрон, похоже, проникся и надолго задумался.

Без знаний подробностей я не могу оценить насколько рискован этот твой второй план. В чем он заключается?

Дать возможность противнику объединить силы, высадиться… не полностью и одновременно атаковать с моря и с суши. Деталей я сказать не могу, поскольку тут думать надо. Просто тут главное не то, что на суше, а корабли, которые еще не успеют разгрузить. Если мы сумеем уничтожить их, тогда вся экспедиция родезцев теряет смысл.

Я знаю, - продолжил барон, - мне немного осталось…

Дядюшка…

Не перебивай, Риола. Ты и сама знаешь это. И когда я умру, ты останешься одна. Я не говорил тебе этого, но у меня есть кое-какие враги и, боюсь, после моей смерти они тебя не оставят. Именно поэтому я так спешил найти тебе мужа, который сумел бы тебя защитить. Поэтому я согласился с предложением герцога…

Помолчи, я сказал. Прошу, Риола, не перебивай, дослушай. Герцог согласился взять тебя под свою защиту.

В обмен на…

Он уверил, что без твоего согласия ни о каком браке речи не будет, - девушка скептически выгнула бровь. - Герцог Алазорский не станет обманывать в такой мелочи. Более того, он уверил, что даже если брак не состоится, он обеспечит тебя достойным приданным…

Ты это уже говорил.

Да-да, - видно было, что слова уже с трудом даются барону, дыхание участилось. - Что-то с памятью в последнее время… уже простых вещей не помню. А ты поговори с герцогом. Он в кабинете. Поговори, девочка. Иди… устал что-то.

Риола хотела было возмутиться, но глянула на дядю и кивнула.

Хорошо, дядюшка.

Тот слабо махнул рукой.

Он ждет тебя.

Дядя всегда сердился, когда Риола заходила к нему в кабинет, потому у двери девушка ненадолго замерла, неуверенно дотронулась до массивной бронзовой ручки. Тут же нахмурилась: а чего, собственно, она боится? Она у себя дома.

Входите, госпожа Риола, - герцог поднялся ей навстречу, слегка поклонился. - Прошу Вас. - Он указал на кресло напротив, дождался, когда девушка сядет и присел сам. - Полагаю, Ваш дядя объяснил Вам ситуацию?

Честно говоря, он мало что сказал. А сказанное слишком уж невероятно, чтобы быть правдой.

Хм. - Герцог неожиданно усмехнулся, встал и быстро прошелся по кабинету. - Весьма любопытно. Весьма. А знаете, юная госпожа, очень немногие девушки остались бы равнодушными при таком предложении, да еще спокойно анализируя его плюсы и минусы. Абсолютное большинство восторженно бежали бы к себе собирать вещи. На моей памяти, Вы второй человек.

А кто первый? - растерянно моргнула девушка, ошеломленная мгновенным преображением герцога.

О! Очень интересный молодой человек. Весьма интересный. К нему, собственно, я и собираюсь вас пригласить. - Герцог внезапно снова посерьезнел. - Госпожа Риола, я знал Вашего отца и очень уважал его. К сожалению, я не успел помочь ему тогда из-за болезни короля, отца Артона. Поверьте, я не желаю вам зла и то, что говорил Вашему дяде - правда.

То есть Вы хотите познакомить меня с одним молодым человеком в надежде, что мы с ним поженимся. Но при этом, если я буду против, Вы настаивать не станете и все равно готовы обеспечить меня приданным и защитой.

Все верно, - Алазорский вернулся в кресло, помолчал. - Риола, мы проигрываем войну. Точнее проигрывали до недавнего времени.

Девушка моргнула, удивленная таким переходом.

Проигрываем?

Уже проиграли бы, если бы не один человек. Чужак. Иностранец. Он неожиданно появился в королевстве и сумел сделать то, что считалось невозможным - сумел дать нам время. Но он чужак и с королевством его ничего не связывает… кроме присяги королю. Нет-нет, у меня нет причины сомневаться в его честности.

Но Вы хотели бы, чтобы с королевством его связывало нечто большее? - Девушка нахмурилась. Если бы не личность собеседника, она уже давно прогнала бы его из кабинета в шею и хорошо, если бы обошлось без пинков. - То есть я - надежда королевства?

В некотором роде, - без тени иронии подтвердил герцог. - Но Вы в лучшем положении, чем многие другие высокородные девушки. Их согласия, в отличие от Вас, не спрашивают. Замужество - это было бы лучшим вариантом, но меня устроит, если вы просто станете друзьями.

И заставлять меня Вы не будете?

Видите ли, Риола… Вы позволите называть Вас просто по имени? Спасибо. Так вот, Риола, тот человек, про которого я говорил, отличается весьма своеобразным характером. Он никогда не согласится взять девушку в жены без её на то согласия, даже если влюбится в неё по уши. - И тут же резкий переход: - Скажу более, к этому делу проявляет интерес сам король и Вы, если окажетесь в окружении нужного нам человека, привлечете к себе и его внимание. Вы ведь хотите отомстить за смерть родителей? Для этого Вы сами должны подняться повыше.

Риола резко вскочила, но тут же снова опустилась в кресло.

Это нечестно.

Вы можете отказаться, баронесса. Скажите «нет» - и я уйду. Обещаю. И больше никогда Вас не потревожу. Только… я действительно считаю, что тот молодой человек очень достойная партия. Торопитесь, пока нет очереди. Поверьте, она очень быстро появится.

Почему же тогда Вы выбрали меня, нищую бесприданницу? Разве в столице нельзя найти куда более достойных претенденток? - Девушка никак не могла определить, что ей делать. То ли прекратить эту комедию с продажей самой себя, ставшую уже почти неприличной, то ли все-таки выслушать и согласиться. Риола была достаточно умна и понимала, что большинство браков среди знати происходит именно так, только вот сами молодые люди остаются в стороне от всего этого. То, что герцог вел разговор с ней напрямую, минуя дядю, подчеркивало, что он действительно интересуется ее мнением и хочет добиться добровольного согласия.

Из столицы? Видите ли, по степени влияния на короля с этим молодым человеком мало кто может сравниться, хотя пока об этом влиянии мало кто догадывается в столице - только несколько человек из ближайшего окружения. Его величество внимательно следит за ним и прислушивается к его советам, и он пользуется очень большим доверием. Если же князь породнится с каким-нибудь знатным семейством, то равновесие, которое наступило после подавления мятежа, будет нарушено и в королевстве появится могучая, а потому дестабилизирующая группировка. Чем это может обернуться, вы понимаете.

Вы очень откровенны, ваша светлость.

Не хочу, чтобы осталось какое-либо недопонимание между нами. Вы нужны мне как союзник, а с союзником лучше быть всегда откровенным.

Риола никак не могла понять, насколько откровенен с ней герцог. Ему хотелось верить, но Риола не очень верила в баллады о благородных рыцарях, а уж в благородство политиков такого масштаба верила еще меньше. Но герцог… его репутация…

И кто же этот молодой человек? Надеюсь, я могу узнать его имя? И сколько ему лет?

Ваш ровесник.

Ого. А по Вашим словам ему должно быть лет тридцать, не меньше. Вы описываете не человека, а какого-то сказочного героя.

Он очень несчастливый человек, но Вы можете помочь ему. Вы можете помочь друг другу.

Вот как? Друг короля, чуть ли не спаситель королевства и несчастный? Вы меня заинтересовали. Кто же он?

Сергей Садов

Князь Вольдемар Старинов

Книга первая. Уйти, чтобы выжить

Мужчина с явно военной выправкой стоял у окна не очень богато обставленной комнаты и нетерпеливо постукивал пальцами по подоконнику. Внезапно он резко развернулся к сидящему за столом собеседнику, который что-то записывал в блокнот.

Сашка, ты уверен?! Ты действительно все обдумал?!

Ты же знаешь, что я всегда все обдумываю. Тем более в таком важном вопросе.

Мужчина у окна стукнул по подоконнику.

Но усыновление!!! С твоей-то работой!

Я уже подал все документы, а до этого получил разрешение у начальства.

Да ты посмотри на свою конуру!

Раньше мне ни к чему было заниматься обстановкой.

Не понимаю я тебя. - Чувствовалось, что мужчина сдался и теперь просто пытается разобраться.

Я сам не понимаю, - признался Александр. - Но я никак не могу забыть глаза того мальчишки… Скажи, сколько людей из благополучных семей, не говоря уже о людях с улицы, способны забыть о себе и защищать друзей даже при угрозе собственной жизни?

Вот то-то. Он заслуживает лучшего, и я сделаю все возможное, чтобы этот мальчик стал счастлив.

Ну смотри, тебе с ним возиться. А то давай подыщем ему подходящую семью…

Я сказал нет.

В дверь позвонили. Александр Петрович вскинулся… кого это несет? Никто вроде бы не должен прийти…

В квартиру вошел еще один мужчина с небольшим портфелем.

Юрка, ты как тут? - Мужчина отошел от окна и протянул руку.

Привет, Виктор, - протянул вошедший руку. - Тебя каким ветром сюда занесло?

Да вот. Пытаюсь отговорить это чудо… Но, похоже, уже поздно. Ты не знаешь Александра как я - этот тип упертый, как баран.

Юрий вздохнул, сел за стол, достал из портфеля бумаги и молча передал их Александру Петровичу.

Это передали из больницы, - вздохнул он, - …извини…

Александр Петрович схватил бумаги и быстро пробежал… выронил листы…

Господи… это точно?

В таких случаях положено делать повторное обследование, но… Извини, Саш, но не думаю, что это ошибка.

Виктор поднял выпавшие листы и тоже просмотрел. Выругался.

Костного мозга.

Юрий покачал головой.

Слишком поздно. Болезнь, похоже, развивалась уже давно и сейчас… - он махнул рукой.

И сколько ему осталось? - хрипло поинтересовался Александр Петрович.

Полгода максимум.

Мужчина схватился за голову и опустился на диван.

Скажи, за что это все ему? Столько пережил и… Неужели ничего нельзя сделать? Ты же врач!

Но не господь Бог! Есть методики лечения, но… они не излечат - продлят агонию, но не больше.

Сколько?

Что сколько?

Сколько эти методики дадут времени?

Гм… Если бы Володя не жил на улице я бы сказал о пяти годах, но так… три, три с половиной года.

Три года… Но это все равно лучше, чем ничего. Я… я не отступлюсь. Пусть три года, но я, черт возьми, сделаю эти три года самыми счастливыми для него!!!

Врач вздохнул.

Ты знаешь, сколько стоит месячный курс по этим методикам? Как раз наши с тобой зарплаты.

Но ведь есть какие-то фонды…

Сашка, очнись!!! Фонды если и дадут, то тем детям, у кого есть шанс выздороветь! Никто не позволит тратить их на смертника. Или ты хочешь воспользоваться своим положением? И кого решишь лишить жизни ради того, чтобы на три года продлить жизнь этому мальчишке?

Но… - Александр Петрович обреченно махнул рукой. - Он не заслуживает такого…

Виктор, до этого молча слушавший беседу, задумчиво кивнул.

Юр… помнишь данные по обследованию добровольцев?

Врач сначала даже не понял о чем речь, потом сообразил.

Ты что, с ума сошел? Ты вообще думаешь, о чем говоришь? Это же билет в один конец!! По сути, смертник… - Врач осекся и задумался. - Смертник…

О чем это вы? - удивился Александр. Виктор довольно эмоционально начал объяснять.

Это единственный шанс. Вы сами говорили, что современные методики лечения дадут ему только три года, а тут есть шанс подарить ему жизнь.

Но цена?! - возразил Юрий.

Больше жизни?

Я полагал, что ты против этой авантюры своего друга.

Но я и не могу смотреть на его страдания. А после такого он точно что-нибудь сотворит.

Вы оба сумасшедшие! - всплеснул врач руками. - Впрочем, делайте что хотите. Сам все равно вам не позволит…

Как Александр Петрович убеждал директора Базы поддержать их сумасшедшую идею, осталось загадкой для всех на Базе. Возможно, ему бы это не удалось, но к директору явилась целая делегация с поддержкой просьбы.

Дурдом, - прокомментировал это Коршунов, разглядывая стоящих перед ним навытяжку Воронова, Дмитриева и Золотова. - Вы всерьез предлагаете отправить туда ребенка? Вы понимаете, что с нами сделают за такое? Вы понимаете, какие у него шансы там?

А какие здесь? - поинтересовался Александр Петрович.

Я вот тут все продумал, - Вперед вышел Виктор Андреевич и положил перед директором папку. - Наш эскулап… простите… Юрий Михайлович гарантирует, что сможет дать три года жизни мальчику, если начать его лечить. За это время мы успеем подготовить мальчика, и у него окажутся неплохие шансы…

Директор без особого интереса пролистал документы.

Вижу, подготовился. Целый план… Вы понимаете, что я не могу такое принять? Что я не решаю эти вопросы? - Коршунов задумался. - Завтра я вылетаю в Москву по поводу работы нашей экспериментальной лаборатории с докладом… Единственное, что я могу пообещать вам - доложить о вашей инициативе. Вы же понимаете, кто курирует наш проект?

Спасибо…

Директор вернулся через неделю и вызвал всех троих к себе в кабинет. Долго молчал.

Знаете, что мне пришлось выслушать по поводу вашей идеи? Не знаете! Я бы передал, но, боюсь, обидитесь…

Значит… - Александр Петрович нахмурился.

Ни черта не значит!!! - рявкнул директор, с силой хлопая по столу, который аж подпрыгнул. - Я как идиот там бегал, доказывал всем выгоду! Чуть ли не до президента добрался… В общем разрешение получено и проект «Надежда» официально запущен… А теперь вон! Воронов! Останься.

Директор встал и неторопливо прошелся по кабинету, остановился напротив Александра Петровича.

Знаешь, что убедило руководство согласиться? Не перебивай, дослушай до конца. Никто не пошел бы на такое, никакие аргументы не помогли бы… Но однажды человеку, на которого у меня была вся надежда попался твой доклад о том, как ты нашел этого ребенка. Там были и те слова, которые он тебе сказал… Что-то типа не трогайте остальных, а со мной делайте что хотите…

При подъезде к Родердону кортеж попал под дождь. От осенних холодных струй воды не спасали никакие плащи, которые намокнув, тяжким грузом тянули вниз. Герцог искоса поглядывал на девушку, решив, что теперь-то она укроется в карете. Куда там. Даже не пикнула. Ни единой жалобы на усталость, никакого нытья, никаких требований заехать в ближайшую деревеньку отогреться и поесть чего-нибудь горяченького. И чем больше Ленор Алазорский смотрел на нее, тем больше убеждался в правильности своего выбора. Остался пустяк - как-нибудь уговорить Вольдемара согласиться на свадьбу. Впрочем, князь производил впечатление разумного человека и должен понимать, что самого по себе его не оставят и обязательно попытаются встроить в систему группировок при дворе. Такого масштаба фигуры не могут долго оставаться независимыми. А значит, рано или поздно, но должна начаться борьба за привлечение нового герцога на свою сторону.

Потерпите, госпожа, - подъехал к девушке герцог. - Скоро уже приедем. Вон уже и городские стены видны.

Риола пожала плечами.

Не волнуйтесь за меня, ваша светлость, я привычная. Не заболею.

Ленор спорить не стал, только головой покачал. В этом возрасте он тоже считал себя бессмертным - обычное заблуждение молодых: плохое может случиться с кем угодно, но только не со мной. Потому-то первым делом по прибытии в свой столичный особняк он велел слугам подогреть воду и, несмотря на возражения Риолы, отправил её париться. Когда же служанки, наконец, вывели девушку из комнаты в сухой и теплой одежде, напоил горячим вином.

Извини, Риола, но ты мне здоровая нужна. Завтра тебе с королем встречаться - гонца я уже отправил.

Уже? - девушка даже побледнела. - Но я… у меня даже надеть нечего…

Это плохо но, боюсь, за оставшееся время мы ничего придумать не сможем - так что надевай что есть. И не бойся, его величество еще не съел ни одной девушки.

Риола слабо улыбнулась, но тут подействовало выпитое вино и она расслабилась, улыбка была уже не такой вымученной. Ленор махнул рукой ее служанке и та вежливо, но настойчиво повела гостью в выделенную ей спальню.

Проводив девушек взглядом, герцог задумался. Как же представить ее князю? Очень сомнительно, что тот не поймет, что к чему. А впрочем… зачем что-то прятать и скрывать? Если князь не захочет жениться, то никакие уловки не помогут.

Интересная девушка. - Под пристальным изучающим взглядом графа Танзани Риола чувствовала себя крайне неловко. Не зная, куда девать руки, она то прятала их за спину, то скрещивала перед собой, то вытягивала вдоль тела, при этом, непроизвольно вытягивалась сама. И слова сказаны таким равнодушно-холодным тоном… то ли похвалил, то ли поругал.

Не пугай баронессу, граф, - герцог решительно задвинул девушку себе за спину, спрятав ее от изучающего взгляда графа. Риола еле слышно выдохнула, впервые с момента, как она покинула родной дом, почувствовав к старому герцогу что-то вроде благодарности.

Сейчас таким же изучающим взглядам подвергся сам герцог, но его, похоже, это не слишком напугало.

Ты уверен, что одной будет достаточно? Может лучше…

Не может, - решительно отрезал Алазорский.

Герцог нахмурился, пытаясь понять, что его напрягает сейчас? Вроде бы договоренная встреча с графом перед походом к королю, ради нее и выехали пораньше. Все как обычно. И тут понял - изменилось его отношение к графу. Ему никогда не нравился этот холодный человек с льдисто-равнодушным взглядом. Казалось, он во всех видел врагов и внимательно выискивал малейшую слабость, чтобы мгновенно туда ударить, возникни необходимость. Он его просто не понимал, а потому опасался, когда не понимаешь кого-то, то инстинктивно ждешь неприятностей. Хотя и признавал, что граф предан королю совершенно. Это и мирило герцога с ним, и даже немного сближало. А вот сейчас поймал себя на том, что впервые думает о графе не как о безупречном рыцаре (кому понравится находиться рядом с совершенством), командире королевской гвардии, а как об обычном человеке.

Кажется князь, хотя и невольно, сумел сблизить этих столь разных людей. Герцог хмыкнул. Можно даже сказать, что они стали друзьями, особенно после их совместной борьбы в совете против попыток скинуть нового герцога.

Почему? - Графа, похоже, совершенно не удивила такая резкость.

Потому что я знаю князя лучше тебя, хотя и сам можешь представить, как он отреагирует на устроенные нами смотрины.

Граф улыбнулся краешком губ, потом снова изучил Риолу.

Надеюсь, ты не ошибся. Многие в совете уже начинают присматриваться к новому герцогу, после того, как король ясно выразил свое расположение к нему, несмотря даже на возражения Эндона. А ведь раньше его величество всегда прислушивался к его мнению.

Мнение Эндона - это мнение его дяди, - поморщился Алазорский. - Нехорошо так говорить, но его величество Эрих Родезский оказал королевству огромную услугу, когда убил этого интригана.

Там хватает и других. Без присмотра Эндон не останется, но то, что тот частично потерял доверие монарха, заметили все.

И непонятно, на что он может решиться. Ума нет, так еще и кровь молодая играет. А после смерти дяди он получил в распоряжении целое баронство.

Риола, - заговорил Ленор Алазорский, заметив, то баронесса очнулась от дум. - Мы с графом ведь не просто так при тебе все это говорим. Я советую очень внимательно присмотреться к раскладу при дворе. И опасайся Эндона - он очень сильно не любит князя, а зная, кто ты, он вполне может устроить какую-нибудь пакость.

А кто я? Вы, ваша светлость, говорили, что выбор останется за мной?

Так и есть, - кивнул Ленор. - И дело, как я уже говорил, даже не в моем обещании, а в характере князя. Но Эндон, когда дело касается князя, теряет даже тот ум, что у него есть.

Спасибо, я запомню. - "И зачем я во все это ввязалась!?" ясно отразилось в тоскливом взгляде девушки. Но сдаваться было совсем не в ее характере, и она быстро взяла себя в руки. - А почему Вы называете его князем? Что это вообще такое?

Герцог Торендский Вольдемар, как Вы слышали, иностранец. А князь - это титул у него на родине, соответствующий нашему герцогскому. Его уже многие только по этому титулу и зовут. Герцогов ведь в королевстве много, а князь один.

Что еще больше подчеркивает его необычайность, - добавил граф. - А многие ничтожества очень не любят тех, кто вот так вот неожиданно выскакивает и не по заслугам, по их мнению, забирает себе все лавры. Кто-то называет его везунчиком, а все его победы - обычным везением.

А Вы, граф, так не считаете? - Любопытство победило даже страх перед Танзани.

Я провел рядом с князем много времени. Везение у него есть, но оно совершенно не определяет его успехи. Но в чем они, я Вам сказать не могу - это трудно объяснить. Вы сами поймете, когда познакомитесь с ним. Одно могу сказать, он очень необычный человек, которого сильно потрепало в жизни. Не каждый взрослый пережил столько, сколько досталось ему. Потому он, порой, кажется человеком, лишенным эмоций.

С ума сойти! Риола даже рот открыла от удивления. И это говорит человек, которого в королевстве за глаза называют льдом. Если уж Танзани считает, что этот князь холодный и без эмоций…

Не пугай девушку, - поморщился герцог. - Риола, уверяю, все не так страшно…

В дверь, прерывая разговор, постучали. Граф неторопливо вышел из комнаты, но тут же вернулся.

Его величество ожидает Вас, баронесса.

Риола нервно вернула в вазочку взятое только что оттуда яблоко и поднялась из кресла. Разгладила простоватое платье. Тоскливо посмотрела на себя в зеркало - как служанка какая-то, а не баронесса. Ну почему именно это платье?! Утром так торопилась, что оделась в первое подвернувшееся. Впрочем, выбора особого и нет: одно платье все еще сохнет, из второго она уже выросла, осталось только это. Есть еще мужские костюмы, но в них на прием к королю не пойдешь.

Дорога по замку до кабинета короля показалась Риоле худшей в ее жизни. Ей мнилось, что все встречные разглядывают ее, изучают бедное выцветшее платье, презрительно морщатся, а потом шепчутся у нее за спиной. Впервые в жизни ей было стыдно за свою бедность. Даже понимая разумом, что на нее обращают внимания не больше, чем на других, она все равно не могла отделаться от ощущения, что над ней смеются. Герцог с графом не замечали ее мучений и не спешили помочь. А может и замечали, но… плыви или тони самостоятельно. Так Риола и расценила их безразличие и рассердилась. Гнев же помог взять себя в руки.

Рада приветствовать Вас, сир, - склонилась она в почтительном поклоне перед сидящим в кресле юношей.

Риола оперлась о холодный камень бойницы и печально глянула на дорогу, ведущую к воротам замка. Вздохнула. Впервые она видела дядюшку в таком гневе. Ну да, она дала коленом очередному кандидату в женихи и случайно… ну честное слово случайно, попала немного не туда… И еще пообещала, что если он продолжит настаивать на своем желании непременно взять ее в жены, то она сделает из него евнуха. Нахальный, много о себе воображающий придурок, отчего-то считающий себя неотразимым и не к месту распустивший руки, когда думал, что их никто не видит, а Риола ему не откажет.

Наверное, это и рассердило дядюшку. Лучше бы наорал, как обычно, но его спокойствие пугало намного больше. Значит, он был совершенно серьезен и выполнит угрозу. Слова дядюшки до сих пор звучали в ушах у девушки.

Перед смертью брата, твоего отца, я пообещал ему позаботиться о тебе. Я честно выполнял обещание. Я мирился с твоими выходками и твоими увлечениями, никак не соответствующими благородной девушке, но всему есть предел. Я пошел тебе навстречу и не стал навязывать партию. Однако ты не оценила этого. Риола, тебе уже пятнадцать! Пора уже думать о будущем. В общем так, я даю тебе еще месяц, в течение которого ты должна сама выбрать себе жениха. Если ты этого не сделаешь, тогда мужа выберу тебе я.

Сердиться на дядюшку Риола не могла, понимая, что во многом он прав. Он и так её баловал, позволяя намного больше, чем родные родители своим детям, за что она была ему очень благодарна. Но что же делать?.. Вдруг что-то на дороге привлекло внимание девушки. На опушке леса, в котором пряталась дорога, появилось пыльное облако, которое вскоре превратилось в кавалькаду всадников, галопом мчащихся к замку. Интересно, кого это несет? Риола нахмурилась и закусила губу – от таких внезапных и явно не простых гостей она ничего хорошего не ждала. Соседи давно уже не навещали их – все на войне, сам дядюшка по причине серьезной раны ноги не был способен далеко уехать, он и на коне с трудом сидел, а уж пешком куда пойти…

Она перешла на другую сторону башни и глянула во двор. Ого, а это сам дядюшка спешит к воротам, поддерживаемый слугой. Интересно, кто это едет, что он, несмотря на больную ногу, лично вышел встречать. И если он ждал этих гостей и если они такие важные, то почему ей ничего не сказал?

Госпожа Риола, - из люка в полу показалась голова одного из стражников. - Ваш дядюшка приказал вам идти в комнату и переодеться к встрече гостей.

А кто едет, Олтор?

Я не совсем в курсе, госпожа, какие-то важные гости из столицы. Прибыл гонец, когда вы ушли от господина, но о чем пойдет речь – он не знал. - Стражник воровато оглянулся и понизил голос: - Вроде бы по личному поручению короля.

А зачем я там нужна? - еще больше удивилась девушка. Интересно, к ним уже давно никто из столицы не приезжал. После ранения дядюшки все друзья как-то сразу позабыли о нем и не баловали их своими приездами. Впрочем, может она и несправедлива – ведь идет война и все они служат королю и Локхеру… но все равно обидно за него. И тут вдруг гости, да еще из самой столицы от короля. Минуту… что там дядюшка говорил про тот выбор, что он сделает сам? Что вообще происходит?

Ситуация нравилась девушке все меньше и меньше. Махнув стражнику, она дождалась, когда он спустится и освободит дорогу и бросилась к себе переодеваться – чем скорее все прояснится, тем лучше.

Когда Риола вошла в гостиную, аккуратно придерживая подол длинного платья, гость уже был там, расположившийся на жестком кресле с кружкой вина. Дядюшка сидел напротив и хмуро глядел на свою покалеченную ногу. На вошедшую племянницу он даже не посмотрел, только рукой слегка махнул в сторону третьего кресла.

Девушка вежливо поклонилась, пытаясь вспомнить, где видела этого мужчину, который сейчас откровенно изучал ее. Ситуация все меньше и меньше нравилась девушке.

Дядюшка тяжело вздохнул и, не поднимая головы начал:

Риола, позволь представить герцога Алазорского, советника короля.

Очень приятно, ваше сиятельство. Это такая честь для меня.

Герцог поднялся и чуть склонился.

Я знал вашего отца, юная леди. Барон Уитхолд был достойным человеком.

Спасибо…

Полагаю, вам лучше поговорить без меня. Барон?

Вас проводят в мой кабинет, ваше сиятельство, - благодарно кивнул дядюшка. - Я велю принести туда обед и вино.

Алазорский кивнул, дождался, когда барон отдаст приказ слуге и вышел из комнаты.

Что здесь происходит? - повернулась к дяде девушка.

Риола… Риола, помнишь наш утренний разговор?

Так и знала! - девушка нервно прошлась по залу, запуталась в подоле платья и едва не упала.

Хватит! - барон грохнул ладонью об стол. - Помолчи и послушай! Твой отец почти разорился и, чтобы выплатить все свои долги, вынужден был заложить почти все свои земли. Я тоже… не в лучшем положении. Мне нечего тебе дать, а те, кто к тебе сватаются… Думаешь, я по доброте душевной предоставил тебе свободный выбор? Я знаю, девочка, ты достойна лучшей судьбы, но увы, в моем теперешнем положении я не могу дать тебе приличное приданное. А тут…

С чем приехал герцог?

Он приехал с предложением... несколько необычным. Он хочет взять тебя в гости к одному его знакомому и, если все сложится, то готов выступить в качестве свата со стороны жениха. Герцог лично.

Дядюшка!

Да помню я, что обещал тебе месяц. Я очень надеялся, что за это время подвернется тот, кто тебе хотя бы понравится. Но пойми, душа моя, без приданного тебе не удастся найти хорошую партию. А сейчас приданное дает герцог.

И кто этот счастливчик?

Барон хмыкнул.

Как всегда высокая самооценка. Я не знаю… Подожди, не надо кричать. Я согласился, поскольку герцог заявил, что не станет настаивать на свадьбе, если ты или жених откажется… Я не совсем понял, а он не стал объяснять. Сказал, что все расскажет тебе лично. От тебя требуется только согласие на поездку в гости. Более того, он пообещал, что если свадьба не состоится, то он всё равно обеспечит тебя приданным.

Эта новость заставила девушку проглотить уже готовые возражения. Она понимала стремление дядюшки поскорее пристроить ее, поскольку знала о его финансовом состоянии. Раньше, хозяйством занималась его жена, но после ее смерти пять лет назад дядя утратил интерес к жизни. Может, уже давно умер бы, если бы три года назад не погиб его брат с женой и ему свалилась на попечение племянница. Заботясь о ней, он нашел новый смысл в жизни, однако и у чудес есть границы – в последнее время дядя сдавал все сильнее и сильнее. Риола видела, как медленно угасает дорогой ей человек, но также понимала, что сделать ничего не может.

Я знаю, - продолжил барон, - мне немного осталось…

Дядюшка…

Не перебивай, Риола. Ты и сама знаешь это. И когда я умру, ты останешься одна. Я не говорил тебе этого, но у меня есть кое-какие враги и, боюсь, после моей смерти они тебя не оставят. Именно поэтому я так спешил найти тебе мужа, который сумел бы тебя защитить. Поэтому я согласился с предложением герцога…

Помолчи, я сказал. Прошу, Риола, не перебивай, дослушай. Герцог согласился взять тебя под свою защиту.

В обмен на…

Он уверил, что без твоего согласия ни о каком браке речи не будет, - девушка скептически выгнула бровь. - Герцог Алазорский не станет обманывать в такой мелочи. Более того, он уверил, что даже если брак не состоится, он обеспечит тебя достойным приданным…

Ты это уже говорил.

Да-да, - видно было, что слова уже с трудом даются барону, дыхание участилось. - Что-то с памятью в последнее время… уже простых вещей не помню. А ты поговори с герцогом. Он в кабинете. Поговори, девочка. Иди… устал что-то.

Риола хотела было возмутиться, но глянула на дядю и кивнула.

Хорошо, дядюшка.

Тот слабо махнул рукой.

Он ждет тебя.

Дядя всегда сердился, когда Риола заходила к нему в кабинет, потому у двери девушка ненадолго замерла, неуверенно дотронулась до массивной бронзовой ручки. Тут же нахмурилась: а чего, собственно, она боится? Она у себя дома.